Правда

Автор: Варья

 Иногда бывает так – сидишь себе дома, пялишься в монитор компьютера и совершенно ничего не хочется делать. Потому что – холод, тяжёлая неделя за плечами и ещё более тяжёлая, хоть и радостная – впереди, потому что уже чёрти сколько не был вот так дома –просто так, ни за чем, не в вихре дел, а всего лишь  с музыкой или хорошим фильмом, и с кошкой на коленях, и с жужжанием бабушкиной швейной машинки за стенкой. Тебе как-то тоскливо, и понять бы, от чего, может, было бы легче.

Ты смотришь старые фотографии. Да, это, наверное, такое же нерушимое правило, как не спорить с идиотами, но ты всё равно споришь, потому что ну невозможно же, и всё равно смотришь – потому что всё это – твоё, хорошо это или плохо…А там – совсем другой ты, с другой планеты, из другой истории. Но ведь это – ты, так почему же всё это – там, а ты здесь, в сумрачном зимнем дне? Почему всё так меняется, что ни ухватиться, ни сорваться следом – не успеваешь. Ты включаешь старую, нежную музыку из любимых фильмов и мультиков – что-нибудь вроде песенки из мультфильма про Золушку, которая: «Хоть поверьте, хоть проверьте», или: «Никого не будет в доме, кроме сумерек, один зимний день в сквозном проёме незадёрнутых гардин, незадёрнутых гардин». И всё это обволакивает, укачивает на руках, чтобы ты задремал и смотрел сны про своё прошлое – нет, не более счастливое, чем настоящее, просто другое, то, которого при всей счастливости твоего настоящего всё-таки не хватает…

А потом…Потом ты случайно поворачиваешь голову и смотришь в окно.

В промёрзшее за ночь морозным узором окно, за которым тихо, подкравшись на цыпочках, только-только ухватившись за край твоего дня, готовится свалиться на город едва начинающаяся метель. Снежинки, летящие вверх…Да, конечно, это просто потоки воздуха, случайность, вихрь, который через два метра повернёт и помчится прямо в землю, чтобы разбиться об неё на тысячи снежных паутинок…Но он же летит вверх. Вот прямо сейчас. И у тебя внутри что-то ёкает. «Ёкает». Смешное слово, правда? Но только иначе-то и не скажешь – оно же и правда ёкает. То ли диафрагма вдруг схлопывается, превратившись в тугой комок – может, как раз в тот, который иногда встаёт в горле? То ли солнечное сплетение вспыхивает ярко-ярко, и обжигает так, что не понять, жар или холод, и осталось ли после этого короткого, резкого «ёканья» хоть что-нибудь старое внутри…Потому что там теперь всё какое-то искрящее, резкое-резкое и белое…Ты прикусываешь губу и улыбаешься – снег. Пошёл снег – и жизнь как будто началась с нового листа. Просто снег. Всего лишь. Просто летит вверх. Просто напоминает, что, на самом деле, каждый день можно начинать жить заново. Как в первый раз. Как первый день весны. Как будто ничего плохого никогда не было и не будет. Как будто снег может идти вверх, люди могут не умирать, а приклеенные на окно бумажные снежинки – на самом деле журавлики, те самые, которыми, как говорят, когда-то спасли маленькую японскую девочку.

  И ты выходишь на улицу, в начинающуюся метель, в город, в котором иногда тебе действительно страшно, а иногда грустно жить, в город, из которого так хочется порой уехать, но в котором именно поэтому очень нужно жить. В город, в котором снег может лететь вверх, а значит, и люди, наверное, могут, правда?