Феечка
Автор: Варья
Было тихо.
По пустой светлой комнате были разбросаны листы рукописи и книги, на подоконнике распахнутого окна стояла пустая ваза, и только где-то в глубине квартиры мерно капала вода.
Зеркало рассмеялось.
От звонкого девичьего смеха серебристая поверхность пошла рябью, а когда снова разгладилась…в комнате по-прежнему никого не было. А вот в зеркале появилось улыбчивое девчачье личико. Девочка оглядела комнату, прислушалась – тишина. Она присела на край рамы, свесив ноги в комнату, потянулась куда-то назад, в глубь зеркала, и вытащила оттуда огромную охапку цветов в несколько раз больше её самой. Ветер подхватил нежный запах сирени, жасмина, шиповника и таволги, мгновенно пропитав им клетчатые шторы, и унёс его, растворив в вечернем небе над маленьким уютным двориком.
Фея спрыгнула в комнату и стала разбирать цветы, делая из них красивые букеты, чтобы поставить их во все-все вазы, какие только найдутся в доме. Она уже знала, что ваз у хозяйки дома было великое множество – она обожала цветы, и ей всегда дарили вазы. Большие, маленькие, с узорами и без, они стояли на всех шкафах, полках, столах и подоконниках.
Феечка весело принялась за дело, подрезая лишние веточки, наливая воду во всё новые и новые вазы и расставляя очаровательные букетики. В конце концов она огляделась с довольной улыбкой: всё было готово. В каждом, самом дальнем уголке квартиры стояли цветы шелестя лепестками на лёгком летнем сквозняке, а тёплое васильковое небо заглядывало в распахнутое окно, чтобы полюбоваться на маленькое чудо – цветник в сердце города. Небо не сердиось на феечку за то, что она сорвала столько цветов – ему было ведомо, что все эти цветы теперь не просто цветы, они – чудо, а значит, они вечны.
- А вечность, - подмигнула феечка (хотя откуда бы ей знать, о чём думает небо?) – это ведь совсем не то, чем её привыкли считать люди. Она может быть долгой или краткой, она может быть даже мигом – но таким, который не проходит.
Закончив с цветами, феечка загремела посудой на кухне – заваривала чай, варила куриный бульон, жарила блинчики… Она успела поставить на пол мисочку со свежим молоком за секунду до того, как в замке повернулся ключ.
Вошедшая пожилая женщина поставила сумку на тумбочку в прихожей и тяжело вздохнула. Трудно уже ей было каждый день ездить на работу через весь город, а ещё труднее – возвращаться в пустую квартиру, где никто не ждёт…
Вдруг ей послышались тихие-тихие шажочки в комнате. Она осторожно встала, заглянула в комнату и…
…ветерок шептался о чём-то с клетчатыми шторами, а вся комната была уставлена цветами. Цветов было много, разных-разных, но их ароматы не перемешивались, не становились слишком навязчивыми: у двери пахло сиренью, а через три шага, на середине комнаты, уже таволгой, у окна воздух мягко отзывался жасмином, а над креслом витал аромат шиповника.
Она заглянула на кухню: на столе стояла тарелка с дымящимися блинчиками, рядом – большая кружка с горячим бульоном, на столике у плиты радовал глаз пузатый заварочный чайничек, а на подносе, накрытом расшитым полотенцем, обнаружился вишнёвый пирог.
Совершенно сбитая с толку, женщина почти упала на стул. Из её глаз катились крупные слёзы. Неужели?.. Неужели это дочь решила помириться? Но зачем же она тогда ушла, почему не дождалась?
В двери снова повернулся ключ. Послышавшиеся было шаги мгновенно замерли - пришедшая была удивлена не меньше хозяйки.
- Вера! Вера, это ты? – пожилая женщина засеменила в прихожую.
Высокая брюнетка средних лет озадаченно и чуть смущённо смотрела на неё.
- Прости, мама, я думала, тебя нет дома. Хотела взять одну книгу для Пети, ему в школе задали. Ты ведь разрешила мне брать книги, если нужно…
- Да, конечно… Но разве…Разве это не ты?
- Что?
Брюнетка пригляделась, увидела цветы, и по её удивлённым глазам мать прочитала: нет, это не она.
- А я…я думала, ты хочешь помириться… - губы задрожали, две солёные капли упали на светлую блузку.
- Я…мама…
- Уже год, Вера…Прости меня…
- Мама… - Вера обняла мать, наконец-то услышав запах её волос, по которому так скучала. – Давай забудем всё, мамочка! Хорошо?
Её мать простодушно улыбнулась, беззащитно, как умеют только старики, дети и любящие женщины.
- Спасибо…Пойдём на кухню, у меня пирог есть. Вишнёвый.
Из комнаты донеслось требовательное мяуканье. Женщины переглянулись.
- У тебя есть кот?
Пожилая женщина поспешила на звук, дочь – за ней.
На подоконнике стояла огромная ваза с сиренью – она помнила все свои вазы, такой у неё не было , - ветер звенел связкой колокольчиков на раме, а на тумбочке у зеркала сидел белый котёнок с чёрным носом. Он был таким смешным и милым, что глаз не оторвать.
- Кажется, теперь есть, - проговорила хозяйка дома, беря малыша на руки.
…Мать и дочь тихонько разговаривали на кухне, довольный котёнок лакал молоко, а зеркало в пустой комнате плескалось в деревянной раме. Когда поверхность разгладилась, феечка задорно улыбнулась уже с той стороны зеркала. Она, конечно, не могла знать мысли неба. Но ей почему-то казалось, что вот сейчас васильковая высота наверняка думает о том, что всё будет хорошо. А о чём ещё можно думать, заглядывая в окно, где с таким удовольствием едят вишнёвый пирог?