Радио
Автор: Варья
Вот ведь бывает же – слушаешь себе радио, никого вроде бы не трогаешь, хорошо тебе. Ещё бы – приятный голос прямо у тебя в ушах, рассказывает что-то интересное, и надо бы уже оторваться – а жалко. Слушал бы и слушал. Любимая радиостанция, и приёмник всегда автоматически включается именно на ней. Ты знаешь, какую музыку крутят на этом радио, узнаёшь по голосу всех ведущих и наперечёт помнишь все программы. Словом, любимое радио. Самое лучшее. Самое нужное, другого не надо, хотя, если покрутить ручку приёмника, можно найти сотни очень похожих, почти таких же, с той же самой музыкой и с такими же милыми ведущими. Но твоя любимая – эта, и каждое утро ты улыбаешься родному голосу из динамиков.
Долго хорошо, ровно до тех пор, пока однажды сигнал не начинает пропадать. Сначала он еле заметно сбивается, проглатывая буквы, потом начинают исчезать целые слова, искажая смысл до прямо противоположного, делая спокойный голос любимого ведущего дёрганым и резким. Ты крутишь ручку, на миллиметр вперёд, на два назад, думая – ну мало ли, волна пошла чуть иначе, сейчас мы её найдём и снова будет прекрасно слышно. Ползунок на приёмнике ездит туда-сюда, и любимый голос скачет, изменяясь до неузнаваемости, становясь то писклявым и тонким, то каким-то депрессивно-перекошенным. Волна упорно не желает возвращаться, а ты уже не в силах больше слышать этот голос. Чужой, резкий, неприятный. Противный, если честно.
Ты выключаешь радио.
Конечно, завтра, послезавтра и ещё недели две ты будешь каждое утро пытаться поймать любимое радио, в очередной раз не находя его на привычном месте и слушая искажённые - или просто изменившиеся - голоса дикторов. Потом будешь пытаться раз в неделю, потом - изредка покручивать ручку приёмника у привычной отметки, неизменно натыкаясь на помехи.
А потом смиришься.
В мире ведь есть и другие радиостанции, и голоса у тамошних ведущих бывают даже приятнее, чем на той, твоей, любимой. И музыка точнее попадает внутрь. И даже цифры, которыми обозначается частота, почему-то нравятся тебе. То есть, по сути, всё хорошо, всё к лучшему. Но всё-таки жаль.
И однажды ты пишешь сообщение. Просто берёшь телефон, находишь в списке контактов нужный номер и пишешь какую-нибудь ерунду, о которой пожалеешь сразу после отправления. И в ответ тебе почти сразу приходит такая же ерунда, которую больше не любимый голос тоже хотел бы не отправлять.
Что-то о том, что у людей, как у радио, иногда сбиваются волны.
И о том, как трудно, почти невозможно, найти их заново.
И тебе вдруг кажется, что ты сам - радиостанция.
И музыка этой радиостанции - смешные песенки, которые ты постоянно мурлычешь себе под нос.
На этом радио есть ночные передачи, те, в которых ведущий часа в три ночи в перерывах между двумя песнями вдруг начинает рассказывает что-нибудь очень глубокое и важное, сам себе, ведь ночные передачи никто никогда не слушает. Есть - дневные программы, во время которых даже поступают звонки в студию, завязываются какие-то разговоры, шутки, звучит смех. И много-много музыки, иногда звонкой, как весеннее солнце, а иногда уставшей, как осенние тучи. На этом радио даже, кажется, не один ведущий, хоть голоса у них и очень похожи и, наверное, у них у всех есть веснушки на кончике носа, или они все худы и кареглазы, или как-то иначе - обязательно очень похожи. А студия этого радио находится где-то очень высоко, может быть, в каком-нибудь небоскрёбе, на самом верхнем этаже, и мимо окон иногда даже проплывают облака, мягко касаясь прохладными ладонями стёкол. Если не побояться высоты, открыть окно и сесть на подоконник, дотянув при этом наушники с микрофоном от пульта, можно подставить облаку макушку и мурлыкать от удовольствия прямо в эфире, надеясь, что хоть кто-нибудь поймёт то, что происходит сейчас с тобой, именно так, как оно происходит. И обязательно найдётся кто-то, другая радиостанция, с точно такой же волной, как у тебя, на точно таком же подоконнике на другом конце света. Ты включишь это радио у себя в студии, а тот, другой, поймает твою волну на приёмнике глубоко внутри себя, в маленькой студии на краю мира, где после ночного эфира так сладко распахивать окна в прохладное утреннее небо.
И так и будет - одна волна, одна частота вещания, любимый голос каждое утро и такая знакомая цифра на ползунке приёмника.
Пока однажды ты не напишешь сообщение на знакомый номер, отчаявшись ловить ускользающую радиоволну. И твоё любимое радио ответит тебе.
Ответит, что тоже каждый день крутит ползунок у знакомой цифры и не может поймать ничего, кроме резкого чужого голоса.
Что, наверное, волна потерялась или любимая радиостанция переехала на другую частоту.
Так ведь бывает. Даже студия у неба меняет свои очертания, а о цифре на приёмнике и говорить нечего.
И что, может быть, однажды, вращая ручку приёмники в перерыве между эфирами, кто-нибудь из вас вдруг наткнётся на новую, незнакомую частоту и услышит тот самый голос, такой родной и тёплый, тихо смеющийся в микрофон где-то очень далеко от того, что нежно-персиковое закатное облако щекочет ему пятки.
И у тебя в эфире раздастся звонок: «Здравствуй. Как я соскучился…»
Голос, который ты узнаешь сразу.
Улыбнёшься и подумаешь, что, может быть, и правда мир - это радио, и каждый из нас - радиостанция со своей особенной музыкой и своим голосом, который кто-нибудь где-то, может быть, на другом конце света, очень-очень ждёт каждое утро.