О выборе
Автор: Варья
Если море и небо поменять местами – ничего не изменится. Звёзды будут всё так же биться вровень с берегом, волны – тихо шелестеть мягкими ладонями по облакам, а небо – плескаться о подножие большого валуна, смывая с камня вековую пыль, усталость и забытые на дальнем выступе людские судьбы.
- Здравствуй, - раздался из темноты мягкий голос, и девушка, лежавшая на камне, не подняла головы. Она знала, кто пришёл.
- Здравствуй, - ответила она, сжимая в ладони пирит. Если бы девушка хоть на секунду оторвала камень от рвано бьющегося сердца, всё было бы кончено. – Зачем ты пришёл?
- За тобой, и ты это прекрасно знаешь, - в глубине его горла уже начинало клокотать раздражение, но заметно это было только по тому, как высоко взлетали брызги неба далеко внизу.
- Знаю. И в который раз отвечаю тебе: нет.
- Однажды тебе надоест, - секунду назад сонные звёзды досадливо вспыхнули и опали серебристой пылью на ресницы и корзину с человеческими судьбами.
- Или тебе, - всё так же спокойно ответила девушка, уже наполовину утопив крошечный камушек между пятым и шестым ребром. Он уйдёт, вот сейчас. Обрушит на неё море с высоты и наконец уйдёт…
- Ты же не думаешь, что хоть кто-нибудь скажет тебе за это спасибо? – усмехнулся он, иронично приподняв левую бровь.
Звёзды вскипели снова, оплавив камень сталью.
- Нет, - улыбнулась она. Он начинал повторяться, значит, на самом деле сказать ему было больше нечего.
Пирит поблескивал на поверхности ранки иззубренным правым боком. Корзина едва заметно покачнулась на маленьком выступе, на самом обрыве, и камень скользнул обратно. Девушка всё так же неподвижно лежала на вершине огромного валуна, накрыв ладонью сердце.
- Они тебя предадут, даже те, которым ты верила, - с удовольствием выплюнул он, сделав, однако, два шага назад.
- Я знаю, - она с трудом приподнялась, поморщившись от боли, поймала на ладонь упавшие из раны капли и протянула луне. Луна поглядела на девушку с жалостью и чуть-чуть с укором…Через секунду корзина была полна лунным светом, а ладонь белела в сумраке.
- Дело же не в том, что мне скажут и скажут ли вообще что-нибудь. Дело в том, что я буду знать, - она, так и не повернувшись к нему, села на край камня, поставив корзину себе на колени, выловила за крыло ближайшую судьбу и стала аккуратно её полоскать. Корзина как-то незаметно стала плотной и прочной, лунный свет плескался в ней, выбеливая разноцветные лоскуты, придавая им первозданный вид, затягивая раны и ссадины. А девушка тихонько напевала под нос, полоскала их и раскладывала на камне сушиться, кладя сверху булыжники, чтобы ветром не унесло.
Когда всё содержимое корзины было бережно разложено на камне, девушка обернулась, насмешливо посмотрела в глаза всё это время наблюдавшему за ней мужчине и выплеснула на него остатки луны из корзины. Тот бросил несколько злых слов, тут же пауками расползшихся в разные стороны, сделал ещё шаг назад и исчез. Золотисто-зелёная ящерка недовольно показала ему язык, несколько секунд что-то высматривала в темноте, а потом успокоилась и улеглась на камень – чтобы чужие не ходили.
Девушка огляделась, прислушалась к мерному шелесту высыхающих судеб, к снова мягкому шуршанию звёзд где-то внизу…и улыбнулась. К утру лоскутки высохнут и разлетятся по своим хозяевам, рана затянется, а ящерка вернётся на своё место у неё на шее и снова станет просто пиритом на цепочке. А до утра она может спокойно лежать на камне, смотреть, как по мере приближения рассвета море и небо перетекают обратно на свои привычные места…и тихонько плакать от того, что да – правда будут предавать и уходить, и обвинять, укорять, обманывать – будут. А она будет всё так же сидеть на камне, стирать в лунном свете чьи-то потерянные судьбы , возвращать им смысл и краски…и спасаться золотисто-зелёной ящеркой – пиритом на шее. Потому что, к сожалению, иногда выбора попросту нет, даже если все вокруг считают иначе. Просто – если море и небо поменять местами, ничего не изменится. Единственное, что ты можешь решать: в какую сторону будут падать твои звёзды – вверх или вниз.